---

История о том, как маленький человек хочет подарить тепло огромному микрорайону

На площадке перед 36-й школой шумно и суетно. Много тяжелой техники и огромных черных труб — как символ того, что этой зимой жители близлежащих многоэтажек наконец-таки не будут мерзнуть. Здесь, в округе, на это надеются все. Вот уже которую неделю в Московском на севере Тамбова идет прокладка новой теплосети. Трубы тянут к газотурбинной ТЭЦ. Именно ей теперь предстоит отапливать этот микрорайон. В итоге на «газотурбинку» переключат 62 объекта, 56 из которых — жилые дома, расположенные на Чичерина, Ореховой, Северо-Западной и Победы. До этого все они отапливались от центральной ТЭЦ.

Рядом с подъемным краном стоит кучка мужиков в спецовках и внимательно наблюдает за работой одного единственного человека. Со стороны это выглядит забавно. Один работает, другие — стоят и смотрят.

— А чего это они бездельничают? — интересуюсь я у бригадира, сидящего в тени рябины.

— Они не бездельничают, они ждут, когда он завершит шов. Так положено, мешать нельзя, — объясняет мне бригадир Александр Васильевич.

Проходит две, три, пять минут. Наконец-таки мужчина, которого ждут не только его коллеги, но теперь уже и я, заканчивает свою работу.

— Веня, Вениамин, иди сюда! К тебе тут пресса! — кричит бригадир, попутно накидывая в свою речь уйму шуточек про внезапную славу, свалившуюся на его работника, а в конце по-доброму добавляет: «Он у нас молодец».

Вениамин Регузов — газосварщик. Не космонавт и даже не настройщик спутниковых тарелок. Но ему нравится его работа. Дело всей жизни, можно сказать. Вот уже 34 года Веня, как называют его коллеги, варит кожухи муфт, трубы, арматуру, трубопроводы. Сегодня он — один из главных звеньев большой цепи строительства новой теплотрассы на севере города.

— Я обычный работяга. До этого работал фрезеровщиком на заводе «Октябрь», потом ушел в армию. Когда вернулся, мне посоветовали пойти учиться на газосварщика. В учебном пункте «Союзпроммонтаж» закончил курсы. Работа понравилась, затянуло. Со временем многому научился сам. Последние 11 лет работал в МУП «ТИС», весной нас всех перевели в «ТТК». Сейчас я уже год как на пенсии, но все равно работаю.

— Нужда заставляет?

— Нет, не нужда. У меня пенсия нормальная, не жалуюсь. Но деньги, сами понимаете, лишними никогда не бывают. Пока чувствую свою востребованность и силы, думаю, буду работать. К тому же, мне нравится моя работа. Роль пенсионера, сидящего у телевизора, мне пока не хочется на себя примерять.

Вениамин признается, что без дела на предприятии сидеть не приходится. Бригады завалены работой круглый год. Тяжелее всего, конечно, приходится осенью и зимой, когда случаются аварии и начинают рваться сети, — тогда прыгай в ледяную жижу из воды и снега и сиди там час, а то и два, сваривая стыки труб.

— Я всегда на улице: и в дождь, и в снег. Бывает, что не положено работать в таких условиях, но мне делают навес и я варю. Если надо, лезу в любую грязь. Особенно, если где-то возникла авария и жителям нужно быстро дать тепло в дом. Бывало на улице мороз аж челюсть сводит, в такую бы погоду дома сидеть и чай горячий пить с вареньем вприкуску, а ты в яме с водой сидишь, трубы варишь. Понимаешь, что другого выхода нет, надо быстрее устранять аварию. Жалко людей, детишек, у самого внучка есть, поэтому стараюсь, как можно скорее сделать то, что зависит именно от меня. Вот так и работаю. Просто стараюсь, просто люблю то, чем занимаюсь уже столько лет.

Почти половину своей жизни газосварщики проводят в темноте. Работа такая, без щитка никак. Не наденешь, нахватаешь так называемых «зайчиков» и попросту испортишь глаза. Впрочем, острым зрением к выходу на пенсию, увы, еще ни один сварщик не смог похвастаться. Вот и Веня жалуется, говорит, что за столько лет испортил глаза и сейчас варит в очках. Но тут же оговаривается и уточняет, что на качестве швов это никак не отражается.

Вот, собственно, и вся работа. Но ты попробуй выполнять ее исправно, не отлынивая, годами, изо дня в день. Да и еще в любви ей признаваться. Ведь стоит Вене остановиться, прекратить это свое со стороны кажущееся малотрудным движение, как обязательно что-то пойдет наперекосяк.

— Мой труд незаметен, когда все в порядке.  Простые люди мою работу не видят. Шов на трубе, а труба под землей. Но на самом деле без меня никак. И я не хвастаюсь, просто говорю, как есть.  Сварщик — он ведь как локомотив, в бригаде он — главный. Если сварщик не сидит, то и вся бригада работает — и слесари, и водители. Помощники готовят трубу, режут, стыкуют, зачищают, с краном работают и техникой, готовят мне фронт работ, так сказать. Когда все готово и подогнано, я тут же приступаю к сварке. Затем небольшой отдых и я настраиваю ребят уже на новый стык.

— В общем, сами без дела не сидите и бригаде не даете, так получается?

— Да, так. А станешь балду гонять, так мы ни в какие сроки сроду не уложимся. Я знаю, как жители этого микрорайона мучаются каждую зиму: то отопление у них из-за аварии отключают, то горячую воду. Поэтому я всей душой хочу помочь им. Я, знаете, ответственность перед этими людьми чувствую. Понимаю, что от качества моей работы зависит то, насколько тепло и комфортно будет у них в квартирах. Поэтому все силы отдаю работе. Поэтому, наверное, у меня каждый стык — тютелька в тютельку. Смотрю и самому нравится, душа радуется.

Вениамин объясняет, что в Московском сейчас укладывают абсолютно новые трубы. Каждый стык варят на два раза. После этого шов проверяют ультразвуком. Если есть брак, вырезают, зачищают и снова заваривают. Но брак у Вениамина случается редко. Утверждает, что работает чисто, на совесть. Коллеги и бригадир, подслушивающие наш разговор, охотно подтверждают его слова. «Не врет! Уж кто-кто, а Веня — мастер от бога», — подхватывают они.

— А правда, что вы можете закрытыми глазами шов заварить? Так ваши товарищи говорят…

— Нууу, это нет, конечно. Преувеличивают мужики. С закрытыми глазами ни один человек не сварит. А вот разными руками, да, могу варить. Бывает, когда много работы, то правая рука очень устает, тогда приходится и левой варить. Так, конечно, не все могут. Друзья смеются, говорят: «Веник, ты сразу двумя руками вари». Но нет, такое я не осилю. Я ж не бог.

Вениамин виновато поглядывает то на часы, то в сторону мужиков, вот уже 15 минут, отдыхающих на траве в тени березы. Я понимаю: пора заканчивать. Благодарю мастера за беседу и прошу разрешения поснимать его за работой. Тот соглашается и спешит снова к своим трубам, швам и сварочному аппарату, по пути раздавая указания бригаде.

Уже через пару минут начинается сборка: крановщик приподнимает очередную трубу и пристыковывает ее к другой такой же. Второй рабочий тщательно выверяет зазоры. Чем точнее линия стыка, тем качественнее будет шов. Лицо Вениамина, еще несколько минут назад подвижное и улыбчивое, в эти секунды становится сосредоточенным и серьезным. Видно, что мастер готовится к чему-то очень важному, очень ответственному для него.

— Ну, поехали, ребята! Работа не ждет, — произносит Веня, накидывая на глаза щиток.

Таисия Кириллова.
Фото автора.

---